Мышастой масти «сталинка», изготовившаяся к прыжку через проспект Мира на станцию метро «Алексеевская», – дом со странностями. Уверен, автор могущественных Иных из «Ночного дозора» писатель-фантаст Сергей Лукьяненко не случайно жил в этом квартале. Таинственный домик. Но обо всем по порядку…

В ГОСТЯХ У МАРИИ ПАВЛОВНЫ

Дверь квартиры номер 34 на 11-м этаже крайнего подъезда мне открыла дочь чемпиона – Мария Павловна. Белая роза от «Советского спорта» – улыбчивой, открытой, непоседливой женщине… Редкий дар феноменального жизнелюбия многое помог пережить хозяйке квартиры. Медсестра Мария Бычкова вместе со своим госпиталем прошла всю Великую Отечественную от Калининской области до Берлина – сквозь Латвию, Литву и Польшу. Медаль «За взятие Берлина» – самая дорогая память Марии Павловны о войне.

— Ой, а сколько было у папы спортивных медалей – не сосчитать. Но все по музеям раздал. Пустяки, что осталось, – пять значков, — ласково щебечет Мария Павловна. – Прошу только: пишите о папе, а не обо мне.

Из «пустяков» я легко выхватываю взглядом потертый временем значок «Заслуженный мастер спорта СССР».

— А вот посмотрите – папины пьексы (от финского: pieksu), – озадачивает меня незнакомым словом хозяйка и достает на свет божий латаные-перелатаные лыжные ботинки начала прошлого века. На вид — модные «казачки», полусапожки с вздернутыми вверх носками. – Папа перед смертью в 1974-м просил меня хранить эти пьексы, покуда жива буду. Характер у папы был суровый. Зато и мы с сестрой, покойной ныне, выросли исполнительными. Одна беда – плохо я помнить стала. Но папа словно и об том подумал: перед смертью велел записать его автобиографию. Вот она, — протягивает мне Мария Павловна аккуратно исписанные восемь листочков. – Вы первый из журналистов, кто ее прочитает; я чувствую, пора мне о папе людям напомнить. Вы присаживайтесь в моей комнате, а я пока обедом займусь, не буду вас отвлекать… — закрыла за собой дверь в комнату Мария Павловна.

ИНТЕРВЬЮ С ТЕНЬЮ ЛЫЖЕБЕЖЦА

Плюхнувшись в старинное кресло, я углубился в автобиографию, изредка поднимая глаза на огромный портрет Павла Афанасьевича Бычкова. Бравый усач в лыжном свитере изучающе сверлил меня с портрета пронзительным взглядом. Читал я вслух:

— Родился я в 1886 году в семье бедных родителей, живших в селе Большой Азясь Пензенской губернии. С ранних лет я пас скотину, пока не исполнилось мне 18. А на 19-м году отец отправил меня в Москву по вербовке на строительство Московской окружной железной дороги. Работал с утра и до вечера, кормили плохо, спали в бараках, на соломе в грязи, от блох не было спасения. Через три месяца я уволился. В августе 1905-го поступил на фруктово-квасной завод владельца Макарова на должность возчика. Воду по магазинам развозил. Работал недолго. Во время революции 1905 года на углу улиц Сущевская и Палиха возвели баррикаду. Я вместе с другими рабочими выкатил на баррикаду свои сани. Хозяин, вернувшись после революции в Москву и узнав, что сани поломаны, уволил меня. Хорошо, что в полицию не сообщил. После этого всю зиму 1906 года я ходил безработным, только в июне поступил дворником к домовладельцу латышу Скуйе – мелкому предпринимателю. У хозяина были сыновья, которые ходили на лыжах и участвовали в соревнованиях. Жили они на валу Сокольнического парка, — продолжал читать я; то ли в полудреме, то ли черт, знает что такое, но вдруг… усач с портрета как-то плавно и незаметно приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки, улыбнулся и, любовно поглаживая свои пьексы-«казачки» 42-го размера, продолжил:

— В свободное время я часто ходил гулять с детьми хозяина в парк на лыжах, да и сам увлекся. Настал сезон 1907-1908 годов. Хозяин умер, дети его относились ко мне очень хорошо. Денег на покупку лыж у меня не было, сам смастерил и стал на них тренироваться по вечерам и воскресным дням. В 1909 году 15 февраля была организована гонка на звание лучшего лыжебежца Москвы на 25 верст (верста – 1,0668 км). Впервые я принял участие в соревнованиях. Пришел третьим из 18 участников, оставив позади своих хозяев – братьев Скуйе. После той гонки меня пригласили в члены Общества любителей лыжного спорта (ОЛЛС). Там собрались хорошие люди, которые и помогли мне продолжить спортивный путь.

— А что за лыжи были в ту пору? – спросил я или же только подумал, но бравый усач, сошедший с портрета, понял вопрос.

— Шел я на лыжах, взятых напрокат, ничем не смазанных, в холодных сапогах с каблуками. В те годы у нас была распространена финская методика ходьбы, палки выше головы, отталкивались ими одновременно, двумя руками. Я же шел размашистым шагом, отталкиваясь попеременно, и палки у меня были всего лишь до плеч. На лыжне я обгонял всех…

— Помните, как выиграли первый чемпионат России? – робко продолжил я диалог с тенью.

— Отчего же, конечно. 7 февраля 1910 года впервые было проведено соревнование на звание лучшего лыжебежца России. Дистанция – 30 верст. Участвовали 14 человек. Старт от Ходынского поля – до села Всехсвятское по Петроградскому шоссе – далее до села Никольское, потом по реке Сходня до села Троицкое, финиш у Московского клуба лыжников. Мое время – 2 часа 26 минут 47 секунд. И стал я чемпионом России. Вторым, с отставанием в 2,5 минуты, пришел председатель московского яхт-клуба Энгельке. После гонки узнав, что я работаю дворником, Энгельке возбудил против меня дело через Российскую лигу лыжебежцев.

ПЕРВЫЙ ЧЕМПИОНАТ РОССИИ ЗАКОНЧИЛСЯ СКАНДАЛОМ

— Выходит, первый чемпионат России в 1910 году закончился скандалом?

Тень кивнула.

— Тогда вышла статья в журнале «Русский спорт», где речь шла о том, могут ли рабочие, занимающиеся физическим трудом, участвовать в состязаниях с людьми умственного труда. Постановили, что не могут, меня причислили к профессионалам и запретили выступать. Но наше Общество любителей лыжного спорта опротестовало постановление, ссылаясь на то, что все любители лыжного спорта имеют право таковым заниматься. И я снова продолжил свой спортивный путь.

— Довелось вам выступать на международных соревнованиях?

— Да. В феврале 1913 года состоялось первое выступление российских лыжников за границей. Гонки должны были проходить на «Северных играх» в Швеции, в Стокгольме. От России были командированы двое: я и Александр Николаевич Немухин – чемпион России 1912 года. Ехали мы одни, без провожатых. С трудом добрались до Стокгольма и разыскали спортивное общество. Там нам сообщили, что соревнования будут проходить в Норвегии, в городе Остерсунде. Через два дня мы выехали в Норвегию вместе со шведами и финнами. Вечером приехали к месту соревнований, а утром надо было выходить на старт, и с дистанцией познакомиться не пришлось.

Дистанций было четыре: 20, 30, 60, 90 километров. Мы с Немухиным записались на 20 и 30 километров. На 30 км участвовали 75 человек, я прошел неплохо, был во втором десятке, со временем 2 часа 21 минута. А мой партнер Немухин, не окончив дистанцию, сошел с пути. На следующий день мы прошли 20 километров – какое место заняли, нам никто не сказал, по-русски никто не говорил, да и относились к нам безо всякого внимания. Выглядели мы какими-то сиротками. Но посылали нас не призы брать, а посмотреть, как люди ходят на лыжах. Мы многому там научились, по креплению и смазке лыж. Вернувшись, я сам стал варить лыжные мази для команды своего общества.

— Откройте секрет той лыжной мази.

Тень лыжебежца отрицательно покачала головой.

— Тогда, может быть, поговорим о проблеме допинга спортсменов в царской России?

Тень нахмурилась и, негодуя, едва не растворилась…

— Постойте, вы — первый чемпион России, а звание заслуженного мастера спорта СССР получили на 9 лет позднее своего извечного соперника Александра Немухина, в 1948 году…

— Я сочувствовал большевикам, но никогда не состоял в партии, а Александр Николаевич Немухин к тому же был замечательным художником-плакатистом. Немухин вообще автор эскиза знака «Заслуженный мастер спорта СССР».

А мне грех жаловаться: в 1948 году, помимо присвоения звания «Заслуженный мастер спорта», я был награжден чемпионским свитером. А в 1960 году определили мне персональную пенсию в 70 рублей. От всего сердца благодарю советское правительство за внимание ко мне и моим скромным заслугам в отечественном спорте.

— Вам довелось воевать на фронте?

— В июне 1914 года началась Первая мировая война, меня мобилизовали для прохождения строевой службы. А в апреле 1915-го был отправлен на фронт передней линии в район Львова. На войне пробыл до 1917 года. Во время революции служил в охране Московской Казанской железной дороги, на станции Москва-Пассажирская. В 1918-м перешел на работу в службу движения на должность составителя поездов. Где и проработал до 1936 года. В 1937-м перешел на работу в Военторг, работал на отправке военных грузов. В 1941 году мне исполнилось 55 — на фронт не взяли. А вот дочь моя дорогая, Маруся, дошла до Берлина. Я же, работая в Военторге во время Второй мировой, организовал команду по тушению бомб. Учил курсантов ходить на лыжах в противогазах. Я и сам продолжал гулять на лыжах с внуками и правнуками в Сокольническом парке до 86 лет.

— Чем вас наградили за победу в первом чемпионате России?

Тень резко сморщилась, глаза лыжебежца грозно сверкнули, усы задрожали...

— За победу в 1910 году мне вручили звезду из чистого золота. Она пропала. Помоги отыскать ту звезду, слышишь, иначе не будет у России золота в лыжных гонках на Олимпиаде в Ванкувере, ха-ха-ха-ха! – жутко захохотала тень и исчезла…

— Проснитесь, молодой человек, обед готов! – тормоша меня за плечо, ласково ворковала Мария Павловна.

О ВОЙНЕ НА КУХНЕ

…Мы пили чай с тортом на кухне Марии Павловны за разговором о войне, кипяток топил во мне холодок от наваждения с тенью.

— Я окончила школу 21 июня 1941 года, а 22 июня началась война. Услышала по радио объявление о приеме на курсы медсестер, окончила их и отправилась на фронт. Мне не страшно было: убьют – значит убьют, в 17 лет глупенькой головке нечем было думать. Мы в Москве страшно боялись прихода немцев, в столице началась паника, магазины громили… Это ведь сибиряки спасли Москву, грустно, что не сами москвичи… В наше семейное овощехранилище угодила бомба – хорошо, никого рядом не было… Когда в 1942 году папа провожал меня на фронт, была страшная бомбежка на Белорусском вокзале…

А какие все-таки наши солдаты были герои… Когда мы подошли к Берлину, наши мужчины – только раны залечат, а то и не залечат – бегут в свою часть, лишь бы закончить войну в Берлине. Столько было раненых. Наш госпиталь и под бомбежку попадал, в лесу стояли… Лекарств не было, бинты стирали. А жениха я нашла после войны. Некогда на фронте было о любви думать…

…Папа часто писал мне письма на фронт: «Дорогая дочь Маруся…». А я, глупая, обижалась – считала, что Марусями дурочек деревенских кличут.

«ВЕРНИТЕ ЗОЛОТУЮ ЗВЕЗДУ»

— Ну что вы все обо мне? Скоро ведь юбилей папиной спортивной победы, — меняет тему Мария Павловна. — Папа ведь не курил совсем, всегда болел за наших лыжников у телевизора, особенно во время Олимпиад… И меня к болению приучил, вот только со зрением у меня проблемы, вряд ли Олимпиаду в Ванкувере осилю… Вообще я на здоровье не жалуюсь, спасибо папе, он нас с детства с сестрой на лыжах заставлял бегать. А еще папа пчел разводил на даче…

За окном сгущались московские сумерки, пора прощаться.

— У меня к вам просьба, молодой человек, — уже на пороге тихо попросила хозяйка. — Помогите через газету отыскать ту легендарную золотую звезду, которую папе вручили за победу в 1910 году. Он ведь всю жизнь сожалел о ее потере, не находил себе места… Лежит у кого-нибудь в коллекции, пылится…

Это я уже слышал.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Всю ночь я сверял по памяти свой загадочный разговор с тенью лыжебежца с автобиографией первого чемпиона России по лыжным гонкам Павла Афанасьевича Бычкова. Тень не соврала ни буквы.

А под утро мне приснился сон на зависть фантасту Лукьяненко: над проспектом Мира два Великих мага «Ночного» и «Дневного» дозоров Гесер и Завулон в одинаковых шапочках с надписью «Ванкувер-2010» одновременным шагом на лыжах по звездному небу безуспешно пытались догнать тень Первого российского лыжебежца Павла Бычкова… И выше всех звезд светила утраченная звезда чемпиона.

ТОЛЬКО ФАКТЫ

«Лыжная техника у спортсменов в дореволюционной России была однообразной. Они ходили русским большим, накатистым шагом и лишь в 1914 году стали применять переменный ход. Длина специальных спортивных лыж иногда доходила до 3 метров. Палки были бамбуковые или просто деревянные, длиной в рост человека, крепление применялось мягкое. Кожаный носковый ремень, перетянутый сверху сыромятной сшивкой. Обувью служили пьексы из мягкой кожи, преходящие в носковой части в крючок, удерживавший носковой ремень. Пьексы крепились к ногам обмотками.

Лыжный костюм состоял из шерстяной фуфайки, узких, стеснявших движения брюк и вязаного шлема. Лыжная мазь стала применяться с 1914 года. Мягким креплением с пьексами пользовались до 1925 года. Спорт был недоступен широким массам, секции носили замкнутый, кастовый характер».

(«Физкультура и спорт». Справочник «Лыжный спорт». 1951 год)

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

7.02. 1910

2:26.47 секунд – результат победителя Павла Бычкова (Россия). Москва. Чемпионат России. Гонка на 30 верст (32,004 км).

12.02.2006

1:17.00,8 – результат победителя Евгения Дементьева (Россия). Олимпиада в Турине. Дуатлон 15 км х 15 км (30 км), общий старт.

26.02.2006

2:06:12.6 – результат серебряного призера Евгения Дементьева (Россия). Олимпиада в Турине. Масс-старт. 50 км.

24.02. 2006

1:22.25,4 – результат победителя Катерины Ноймановой (Чехия). Олимпиада в Турине. Гонка на 30 км с масс-старта. Женщины.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Павел Афанасьевич БЫЧКОВ
(1886–1974)

Заслуженный мастер спорта СССР.

Чемпион России 1910, 1911 гг. (гонка на 30 верст). Серебряный призер чемпионата России 1912, 1914 гг., бронзовый призер чемпионата России-1913. Участник Первой мировой войны. Во время Гражданской войны – инструктор военно-лыжной подготовки Всевобуча. Работал составителем вагонов на Московской железной дороге.

Воспитал двух дочерей.

Р. Карманов, "Советский спорт"

Андрей Краснов (krasn53@mail.ru) 10:58 10.02.10

Понравилась статья? - Поделись ссылкой с друзьями или отпечатай на память.